Ученые считают, что во время последних ледниковых периодов в России не было угрюмой тайги, а присутствовала бескрайняя тундростепь, где паслись мамонты, шерстистые носороги и овцебыки. Потом пришли люди, съели мамонтов — и всё поросло лесом, потому что некому стало вытаптывать деревья и удобрять травы.
Восстановить тундростепь страны можно, используя национальный характер и международное экономическое сотрудничество.
Пожары и рубки ежегодно в среднем уничтожают 3-4 миллиона гектаров леса. Захламленность тех участков, что образуются после вырубок, способствует росту количества лесных пожаров, что, в свою очередь, ведет к дополнительным рубкам — под предлогом ликвидации последствий. Круг замыкается.
Спрос на древесину велик в Европе и растет в Китае, где рубки в естественных лесах ныне запрещены. И нужды Китая обеспечивает Россия — четверть отечественной древесины идет в Поднебесную. Объем растет с каждым годом.
При этом местная власть отчитывается вовсе не об этом, вернее, как бы не совсем об этом, - рассказывают о притоке китайских инвестиций в «заготовку и глубокую переработку древесины».
Как результат — вся доступная для транспорта сибирская тайга зияет проплешинами вырубок и черными гарями.
В южных районах лес отступает на север, и если последовательно продолжить начатое — внуки как раз и увидят воссоединение тундры и степи. Разве что не увидят мамонтов.
Правда, в регионах расширяется сопротивление вырубке и вывозу древесины. В Интернете можно найти с дюжину петиций, под которыми подписались тысячи людей, — как против уничтожения конкретных лесов, так и вообще экспорта древесины в Китай.
«Сейчас «по закону» почти все экологические ограничения на рубки сняты... и за последние 10 лет мы потеряли половину того, что копилось тысячелетие… Выступить с инициативой полного перехода лесозаготовительной отрасли в Приморском крае на плантационное выращивание в течение ближайших 5 лет» — например, — специалист по экологии кедрово-широколиственных лесов, а с ней и 32 тысячи подписантов.
Люди не только пишут. 11 мая в Закаменском районе Бурятии прошел сход , отказавший в аренде «приоритетному проекту по освоению лесов» фирмы МТК-JK и её китайскому владельцу. Закаменцы тут же учредили народный совет по лесному контролю. Через три дня милиция полтора часа пыталась разогнать демонстрантов, требовавших на пороге Хурала (местного парламента) в Улан-Удэ «гарантии отказа от китайских рубок ».
Глава Бурятии Цыденов сделал противоречивое заявление , совмещающее уважение к волеизъявлению «введенных в заблуждение» закаменских жителей с обещанием отдать арендатору лес в соседнем Еравнинском районе и — в целом — навести порядок в лесах и головах смутьянов. Одна беда — в затылок бурятской власти дышат еще три «приоритетных проекта» с федеральными лоббистами и иностранными инвесторами, а также половина населения лесных районов, живущая лишь рубками — легальными и нелегальными.
У соседей дела еще хуже. Эколог-краевед из Забайкальского университета Олег Корсун сообщает , что в Хилокском районе — одном из самых лесных районов края — не могут выделить гражданам жалкие 20 кубов леса для индивидуального строительства. Площади годных к рубке лесов сокращаются настолько, что и своим-то начинает не хватать — констатирует ученый. В крае родился мем — «В Маньчжурию за древесиной», потому что в этом китайском приграничье сосредоточены мощности по обработке ввозимых из Сибири лесоматериалов.
Руководитель лесной программы Гринпис Алексей Ярошенко в статье «Великое китайское разорение лесов Сибири » убедительно доказывает, что, в основном, не «китайцы массово вырубают леса Сибири», а российские граждане — чтобы насытить китайский рынок. Но такие объемы экспорта необработанной и слабо обработанной древесины — результат не местного произвола, а решений федеральных органов, отчасти вызванных мифом о неисчерпаемых лесных богатствах России.
Главная особенность как китайских, так и не китайских рубок состоит в том, что хвойные леса используются как практически не возобновляемый природный ресурс. Выращиванием таких лесов, то есть, собственно лесным хозяйством в классическом его понимании, в таежной зоне практически никто не занимается. Природное восстановление занимает более столетия, а пожары и изменения климата делают его в принципе проблематичным.
Таежные леса используются просто как природное месторождение бревен — а любое месторождение рано или поздно исчерпывается.
Эту проблему невозможно решить одним лишь ограничениями на экспорт или на работу китайских предприятий — поскольку российский рынок потребляет древесину столь же бесхозяйственно, а российские лесозаготовители относятся к лесам ничуть не бережнее китайских. Потому необходимы одновременные действия и по приведению российского лесного законодательства в сколь-нибудь приличное состояние, и по прекращению конкретных проектов, в наибольшей степени угрожающих сибирским и дальневосточным лесам.
Как пример проекта, который необходимо прекратить, эколог Ярошенко рассказывает о строящемся Амазарском лесопромышленном комплексе (он же », он же компания « »), который предполагает ежегодное производство 400 000 тонн целлюлозы и 700 000 кубометров пиломатериалов.
По мнению эксперта Гринпис, проект абсурден — на его долгую работу, а эффективно выращивать леса на мерзлотных почвах невозможно. В 2016 году инициаторы проекта, наконец, тоже признали, что они не могут арендовать лесные площади достаточные для обеспечения даже первой очереди завода и обещали закупать недостающее у неизвестных «сторонних поставщиков». Вероятнее всего, основной смысл проекта не в развитии собственно лесоперерабатывающего комплекса, а в оправдании строительства пограничного мостового перехода через Амур, чтобы лес было вывозить удобнее.
Еще в 2003 году обещание построить целлюлозный завод было дано властями провинции Хэйлунцзян, чтобы предотвратить закрытие , по которому гнал в Китай кругляк бизнесмен Нагель, соратник тогдашнего губернатора. Но в 2007 году переход закрыли из-за нарушений, а проект Амазарского ЛПК занялся освоением кредитов Банка развития Китая. За следующие 11 лет завод не достроили, но, освоив 28 миллиардов рублей, наломали дров: попытались забрать в аренду территории , перекрыли плотиной Амазар - крупный приток Амура, фальсифицировали результаты общественных слушаний и т.д.
Наконец, в 2018 году проект остался без инвестиций, окончательно провалив размещение на , куда направили жалобу международные экологические организации. Кажется, есть все основания остановиться и пересмотреть нежизнеспособный проект, но это политически затруднительно.
Вот уже третий губернатор Забайкалья отчитывается перед Москвой о «создании крупнейшего китайского лесохозяйственного проекта в России». Несколько губернаторов провинции Хэйлунцзян ушли на повышение за «построение китайского-монгольско-российского экономического коридора Инициативы Пояс и Путь на крайнем севере Китая». Ведь отчитываться о взаимном сотрудничестве ни российским, ни китайским местным властям, кроме как рассказами об экспорте сырья — больше и нечем.
И чем бесперспективнее становился этот проект, тем больше внимания и льгот он получал от государства. Ныне это «приоритетный инвестпроект» Минпромторга с многократным снижением лесных выплат, а также «приоритетный инвестиционный проект» края с налоговыми льготами. В декабре 2017 китайские товарищи вообще попросили финансирования этого долгостроя в Российско-китайском инвестиционном фонде, наполовину наполняемом российскими налогоплательщиками. Плюс к тому администрация Забайкальского края подсуетилась и включила строительство моста Покровка-Логухэ в «Концепцию развития приграничных территорий Дальневосточного федерального округа и Байкальского региона«, а также — в рекомендации Совета Федерации РФ по развитию края.
Китайцы тоже не отстают. Переход Покровка-Логухэ включен в перспективные планы Инициативы «Пояса и пути» провинции Хэйлунцзян, что дает гипотетическую возможность подоить национальные инфраструктурные фонды. Чтобы загладить провал проекта и вписаться в Программу КНР «Шелковый путь», никому ненужный долгострой китайские партнеры переименовали в «Амазарский парк торгово-лесопромышленного сотрудничества "Полярная"«. Теперь предполагается, что помимо так и не запущенных целлюлозно-лесопильных производств, появятся предприятия еще 10 типов, на которые нет даже обоснования инвестиций. Для организации этого промпарка учреждена "Инвестиционная управляемая компания в зоне торгово-экономического сотрудничества в лесной отрасли «СИНБАН ГУОЦЗИ».
Происходящее указывает на то, что целлюлозный завод тут, скорее, ширма, а реальная задача — закрепиться в Амазаре под любым предлогом, имитируя создание каких угодно производств.
Но случилась осечка: по необъясненным публике причинам, Управляющая компания «СИНБАН ГУОЦЗИ» с декабря 2017 находится в стадии ликвидации . Комично, но как раз создание Амазарского промпарка фигурирует в «Перечне мероприятий социально-экономического развития Забайкальского края на 2018-2025гг .», подписанном Медведевым 3 мая. Документ обещает 14 миллиардов на развитие Забайкалья, но благоразумно не выделяет ни копейки денег на Амазарский промпарк и сопутствующую инфраструктуру.
Итак, Амазарская афера движется к неизбежному краху, и надо сделать так, чтобы он наступил не путем уничтожения последних лесов Забайкалья. Но пока Амазарский проект умирает в муках, Минпромторг приводит его как пример успеха, рекламируя перед китайскими инвесторами возможности инвестиций в новые мощности. И в течение только последнего года подписано уже несколько договоров о создании и расширении целлюлозных производств от Архангельска до Хабаровска.
Механизм уничтожения лесов Сибири понятен: у китайцев жесткая установка беречь собственные леса и большая потребность в древесине. Они с детства слышат про «богатую ресурсами страну на севере». Россия же не способна представить китайцам актуальные данные о запасах сырья — лесоустройство проводилось 5-15 лет назад — еще до больших пожаров. Китайцы готовы и на слово поверить, поскольку заключенный с РФ договор поможет им получить дома кредиты. Так что российская сторона играет с огнем, пытаясь обратить китайские экологические ограничения и геополитические чаяния в свое конкурентное преимущество. Правительство уже снизило экологические и социальные требования к проектам лесного хозяйства так, что ниже некуда. Уже, например, заказники вырубают («Новая», например, уже рассказывала про вырубаемые в Иркутской области заказники).
Так что Россия лишь БЫЛА крупнейшей лесной державой.
Семен Ласкин — специально для «Новой»
Сергей Савчук, для РИА Новости
Еще буквально неделю-другую назад русскоговорящая Всемирная паутина просто лопалась под напором праведного гнева борцов за все хорошее против всего плохого. Последние безжалостно гвоздили и обличали "этот режим" и "эту страну", которые совсем-совсем продали лес Сибири китайцам. Любой сетевой эксперт в два счета доказывал, что за Уралом леса уже практически нет, все распродали, а китайцы все вывезли. Также очень активно продвигался постулат о том, что в самом Китае рубка леса запрещена: мол, смотрите, у себя лес берегут, а наш вывозят караванами. Давайте попробуем разобраться и в этой нашумевшей теме.
Как водится, начнем с истории.
Исторически так уж сложилось, Россия довольно богата лесами. Торговля этим "зеленым золотом" ведется уже очень давно, первые документальные упоминания относятся ко временам царя Ивана IV, более известного как Грозный. Не гнушались продажей леса ни российские самодержцы, ни строители первой в мире коммунистической державы.
Лесов в России традиционно много. На начало 1980-х годов общие запасы леса для РСФСР составляли 72,49 миллиарда кубометров, включая:
. Северо-Западный район: 7,6 миллиарда;
. Уральский район: 2,9 миллиарда;
. Западно-Сибирский район: 8,7 миллиарда;
. Восточно-Сибирский район: 27,43 миллиарда;
. Дальневосточный район: 21,4 миллиарда.
Спустя три десятка лет, в более близком к нам 2015 году комитет Госдумы по аграрным вопросам отчитался в следующих цифрах:
. общий запас древесины в России: 81,5 миллиарда кубометров;
. ежегодный прирост: 993,8 миллиона кубометров;
. пригодно для рубки: более 42 миллиардов кубометров.
Как видим, даже если озвученные в Госдуме цифры поделить на стандартный чиновничий оптимизм, то все равно в остатке имеем увеличение лесных запасов в целом. Чтобы не быть обвиненными в предвзятости, скажем, что в этом же 2015 году профильный комитет ООН оценил объем запасов русского леса в 83 миллиарда кубометров.
Теперь давайте разберемся, сколько же леса вырубается и насколько тут мы близки к обещанной катастрофе.
На рубеже 1988-1989 годов СССР ежегодно вырубал около двух с половиной миллионов гектаров леса, заготавливая порядка 400 миллионов кубометров древесины. В 1989 году Советский Союз экспортировал:
. 20,5 миллиона кубометров деловой древесины (6,7% от общего производства);
. 8,2 миллиона кубометров пиломатериалов (8%);
. 0,4 миллиона кубометров клееной фанеры (18,1%).
Всего продукцию данного сектора Союз поставлял в 67 (!) стран. Основными покупателями выступали Япония, Китай, страны Восточной Европы и Скандинавии. На тот момент СССР занимал пятое место в мире по объему лесоэкспорта, уступая США, Канаде, Швеции и Финляндии. Самым слабым местом этого государственного бизнеса было то, что за границу поставлялся кругляк и пиломатериалы, в то время как в первой четверке до 60% занимала продукция целлюлозно-бумажной промышленности.
Пометка на полях. Здесь обязательно нужно отметить, что в 1990 году компания "Экспортлес" отчитывалась, что более 70% леса, произрастающего в зоне тайги, это "перестойные", то есть старые деревья, непригодные для промышленного использования. Возникает подобное явление в ситуациях, когда рубка леса производится в недостаточных объемах без учета специфики и возраста лесных насаждений.
Какие же цифры по соответствующим показателям имеем мы?
Современная Россия, как и ее советская предшественница, основной упор в лесозаготовке делает на хвойных породах деревьев. По результатам 2017 года хвойные в 2,6 раза превышают по объему заготовки лиственные породы. В целом же данный сектор в 2017 году демонстрировал падение производства. Незначительно росла только заготовка лиственных пород древесины. Отметим, правда, что подобный незначительный рост отмечается уже пять лет подряд.
Снизился и экспорт. Например, в 2017 году хвойной древесины за рубеж ушло на 1,1% меньше, чем годом ранее. Стабильно падал и экспорт топливного лесоматериала: 2015-й — на 7%, 2016-й — на 4%, всего же в 2017 году из России было вывезено 14,7 миллиона кубометров низкосортной топливной древесины.
Россия рубит, заготавливает и вывозит значительно меньше леса, чем Советский Союз. Параллельно с этим у нас растет производство сопутствующих материалов. Например, производство мебельной фанеры в России имеет следующую динамику:
. 2012 год: 3,13 миллиона кубометров (экспорт 1,63);
. 2013 год: 3,27 миллиона (экспорт 1,77);
. 2014 год: 3,49 миллиона (экспорт 1,99);
. 2015 год: 3,56 миллиона (экспорт 2,2);
. 2016 год: 3,65 миллиона (экспорт 2,55).
Вырос общий объем экспорта пиломатериалов, в 2012 году этот показатель был 4,8 миллиона тонн, в 2017-м он составил уже 12 миллионов. Растут и объемы производства пеллет. За прошедший год в России произведено около 1,4 миллиона тонн подобных топливных брикетов.
Что же касается вывоза леса именно в Китай, то в 2016 году КНР импортировал из России 22 миллиона кубометров леса, что составило 19% для российского рынка. Эту цифру и понесли нечистые на руку граждане, тиражируя страшилки о том, что Россия стала главным поставщиком леса в Китай. Это неправда. Китай самый большой покупатель русского леса, да, но больше всего лесоматериалов в КНР поставляют (внезапно) США. Объемы поставок в Китай в пересчете на денежный эквивалент таковы:
. США: 7,6 миллиарда долларов;
. Россия: 4,5 миллиарда долларов;
. Канада: 4 миллиарда долларов.
Получается, что с Россией за объемы продаж в Китай насмерть бьются страны, которые в среде граждан неоднозначной патриотической ориентации обычно используются как примеры идеального недро- и землепользования. И это притом что Россия, согласно докладу ФАО ООН, имеет площадь лесных массивов в 809 миллионов гектаров, Канада — 310 миллионов, США — 304 миллиона. Парадокс, но при почти втрое превосходящем объеме мы рубим наравне с развитыми странами Запада.
В самом Китае вырубка леса тоже не запрещена. Китайская Народная Республика только за прошлый год самостоятельно добыла чуть менее 100 миллионов кубометров.
В России же специально для борьбы с нелегальной вырубкой и продажей леса была внедрена система ЕГАИС — Единая государственная автоматизированная информационная система учета древесины и сделок с ней. С ее помощью буквально каждое спиленное дерево отслеживается на всем пути от лесоповала до границы или перерабатывающего комбината. Результаты не заставили себя ждать. Только за последние два года количество выявляемых правонарушений и возбужденных уголовных дел по фактам незаконного оборота леса увеличилось в шесть раз.
…Чтобы сегодняшний доклад был объективным, надо упомянуть о настоящих, а не придуманных проблемах лесного хозяйства России.
Главная из них: наша лесная отрасль стабильно убыточна. В общемировой практике используется универсальный показатель эффективности лесопользования — объем снятия древесины с одного гектара. И, увы, по нему страна далека от мировых лидеров, уступая Германии (4,9), Финляндии (2,3) и даже пресловутому Китаю (1,4). Для нас данный показатель составляет печальные 0,2.
Нельзя не вспомнить и то, что лесопромышленный комплекс (ЛПК) занимает ничтожно малое место в структуре государственной промышленности, будучи "выдавленным" на задворки державного внимания и интересов проблемами добычи нефти, газа, золота и других полезных ископаемых. Отрасль испытывает перманентное недофинансирование, что приводит к ее крайне низкой рентабельности. Объем платежей в бюджет страны с одного гектара леса составляет чуть более 20 рублей.
Подводя небольшой итог.
Ситуация с вырубкой леса год от года нормализуется. Пусть не так быстро, как хотелось бы, но все же. Имеет ли место нелегальная вырубка леса в Забайкалье и Сибири? Наверняка. Но вовлечены в нее не китайцы, а наши соотечественники, которые и проводят незаконное и хищническое уничтожение леса. То есть все деньги, полученные от этого криминального бизнеса, оседают черным налом у региональных браконьеров.
Главную же проблему сохранения и приумножения лесного фонда представляет вовсе не вырубка, а ежегодные пожары, которые в большинстве случаев возникают из-за людской халатности и хамского отношения к природе. Согласно официальной статистике ООН и Всемирного фонда дикой природы, ежегодно в России сгорает около двух миллионов гектаров леса. До 600 миллионов гектаров находится вне зон охраны от пожаров. Только за прошлый год в России от огня пострадало 4,5 миллиона гектаров леса.
Если перевести это в объемы ежегодных поставок в Китай, то это равно 22 годам беспрерывного экспорта.
23:37 — REGNUM
Сразу несколько фактов вредительства государственным природным ресурсам зафиксированы местными СМИ в Иркутской области, а также Алтайском крае и Республике Алтай. Причём во всех случаях главными антигероями историй являются граждане Китая.
«После того, как в Иркутской области возрос поток туристов из КНР, в обществе вновь заговорили о китайской экспансии . В этот раз она проявилась в форме скупки земель на Байкале. На них китайцы строят гостиницы, зачастую нелегальные, для туристов со своей родины. Некоторые наблюдатели видят не просто передел местного туристического рынка, а стремление Китая прочно врасти в берега Байкала», — информирует ИА .
За примерами далеко ходить не нужно. Буквально сегодня администрация Листвянки через суд запретить незаконное строительство на берегу Байкала.
Речь идет о незаконной стройке на участке по адресу Горького, 29 . По данным прокуратуры, организовал её гражданин Китая. На территории вскрыты горные породы, изменен рельеф. По факту незаконного строительства проводится проверка, администрация отозвала у застройщика разрешение на строительство.
Но судя по словам начальника юридического отдела администрации Листвянки Виктора Синькова , нарушитель и не думает прекращать начатое. Редактор и фотограф «Иркутск онлайн» стали свидетелями того, как на протяжении всего дня 10 декабря на объекте велись строительные работы. Техника рыла землю на участке, рабочие жгли костер возле недостроенного здания.
«Требование о прекращении работ собственнику направлено, но собственник не реагирует. В дальнейшем администрация инициирует исковое заявление о прекращении строительства на данном земельном участке. Думаю, до конца этого года точно подадим», — отметил Виктор Синьков.
Между тем сами жители Листвянки не сомневаются в том, что на берегу Байкала вскоре вырастет отель и сразу же заполнится шумными гостями из Поднебесной.
«Немедленно потекут от них вонючие стоки в примитивный септик и мгновенно просочатся сквозь галечно-песчаный слой почвы в лиственничный залив: ведь канализации и очистных сооружений в поселка до сих пор нет», — досадует руководитель местного театра авторской песни Евгений Крафко . И таких проданных «кусков родины», по его словам, здесь много, а конкретно эти 15 соток на берегу Байкала проданы всего за 4,5 миллиона рублей .
Активно скупать земли и открывать бизнес в Листвянке и Ольхонском районе китайцы начали, когда из-за выгодного курса доллара пошел большой поток туристов КНР на Байкал. В 2016 году Иркутскую область их посетило свыше 150 тысяч, что почти на 60% больше, чем в 2015 году. В этом сезоне регион ждет из Китая нового прибавления туристов (на 40— 50% больше, чем в 2016 году).
«Байкал наш отдают китайцам! Засилье их в Иркутской области и России», — сокрушается один из респондентов на сайте иркутского СМИ. Сами жители Листвянки собирают сейчас подписи против строительства турбаз на Байкале.
Но туристический бизнес — это еще полбеды. По опубликованному ниже видео можно составить более полное представление о цене иркутской «дружбы» с Китаем: срубленный лес тянется на десятки километров:
В аналогичной ситуации находится и Алтай. Граждане Китая попадают туда по автомобильной дороге через третьи страны — Казахстан и Монголию — и тоже уже начали активно скупать бизнес и выкашивать лес.
«Пилят у дорог и по берегам рек, в том числе — реки Бия, что неизбежно приведёт к усилению паводков в Бийске и Барнауле и ниже по течению. Это осложнит и общую ситуацию на рынке, поскольку с этой дешёвой древесиной не смогут конкурировать местные производители. А нехватка исконного леса в Горном Алтае приведёт к наплыву желающих поживиться за счёт Алтайского края и Бийска в частности.
Рубят пока что в Чойском и Турочакском районах. Там же и в Бийске строят общежития, пилорамы, базы лесопереработки. Занимается этим китаец На Чуньхун , имеющий вид на жительство», — отмечает член Алтайского отделения Русского географического общества Сергей Белоконь .
Кстати, о серьезности обстановки с хищническим потреблением природных ресурсов на Алтае говорит не только он.
В связи с масштабной вырубкой ленточных сосновых боров вдоль автодороги регионального значения «Бийск — Артыбаш» на участке от села Тондошка до села Верх-Бийск Турочакского района действительно обострилось социальное напряжение. , подписи под которой собирают сейчас жители района, прокурору не удается доказать факт наложения границ земельных участков сельхозназначения, принадлежащих физическим лицам, и лесного фонда, принадлежащего Российской Федерации. Отказ в удовлетворении исков объясняется отсутствием установленных на местности границ земель лесного фонда (то есть право собственности Российской Федерации зарегистрировано в ЕГРП, но границы на местности не установлены).
Ситуацию, по словам местных жителей, усугубляет пассивная позиция министерства природных ресурсов и имущественных отношений Республики Алтай , представляющих интересы собственника земель.
«За истекшие полтора года, что ведутся судебные тяжбы, представители министерства в судебных заседаниях не принимали участие. Также не предприняты шаги по установлению границ земельных участков на местности. Именно отсутствие границ у земельных участков лесфонда является камнем преткновения», — сказано в петиции жителей Турочакского района.
Между тем рубка леса вдоль автодороги, по их словам, ведется уже около года, но осенью 2017 года она активизировалась в разы. Не может беспокоить и то, что Турочакский район является территорией компактного проживания коренных малочисленных народов Сибири, чей быт и культура неразрывно связаны с лесом . Федеральный закон защищает их права, и вырубка леса противоречит основам их жизни.
Происходящее уже повлекло за собой сход граждан в селе Верх-Бийск , на котором начат сбор подписей в поддержку обращения к президенту страны. Не исключено, что за этим последуют новые митинги и иные манифестации.
«Возмущение жителей вырубкой лесных насаждений справедливо и обоснованно. Однако в сложившейся ситуации власти не могут запретить рубку, поскольку ее производит собственник земель. В Тондошке участки эти, ранее принадлежавшие сельхозпредприятию, с юридической точки зрения являются землями сельхозназначения, а не лесного фонда», — заявлял ранее глава Республики Алтай Александр Бердников.
В рунете и СМИ кипит возмущение вырубкой российского леса и отправкой его в Китай. Жители Красноярского края и Иркутской области подают в органы власти петиции, которые подписывают тысячи человек, с просьбой остановить «захват» сибирской тайги. Одно из их требований - запретить на десять лет рубку и вывоз из России в Китай леса-кругляка, пишет Carnegie.
Carnegie (США): Великая китайская вырубка. Что реально угрожает сибирскому лесу
Один из главных российских страхов перед китайцами — это то, что они хотят вырубить весь наш сибирский лес. В последние несколько месяцев об этом написали практически все — начиная с блогеров-активистов и заканчивая крупнейшими таблоидами. В интернете эта тема обсуждается на повышенных тонах уже не первый год, жители Иркутской области и Красноярского края пишут многотысячные петиции против «захвата» китайцами сибирской тайги.
Например, они требуют ввести мораторий на вырубку и экспорт леса-кругляка из России в КНР на десять лет. Местные активисты утверждают, что после варварской вырубки не происходит новых посадок леса, на освоенных участках остаются щепки и ветки, что вызывает пожары, а российские власти на местах то ли не хотят, то ли вовсе не в силах противостоять «желтой угрозе» лесам Сибири.
Общественность возмущена и тем, что сибирский лес продается в Китай практически в необработанном виде за копейки, а китайский бизнес, по сути, выигрывает дважды, продавая потом продукты деревопереработки обратно в Россию.
Действительно, Китай — один из крупнейших поставщиков мебели на мировом рынке, а по мере роста уровня жизни там активно расширяется и внутренний рынок изделий из древесины. В итоге КНР постепенно превратилась в мирового лидера по импорту необработанного дерева: в 2017 году его объем составил $23,4 млрд, 16,6% мирового импорта. На втором месте — США с импортом $21,1 млрд, далее — Япония ($10,3 млрд). Круг поставщиков древесины в Китай постоянно расширяется, но далеко не все они бьют тревогу.
Российские поставки
По данным китайской статистики, Россия — лидер по поставкам леса в Китай. Сейчас на нее приходится 30% китайского импорта древесины и пиломатериалов, на втором месте — Новая Зеландия с долей 13,8%, далее — Канада и США (по 9,8%). Из Новой Зеландии традиционно везут в основном просто лес-кругляк, из Северной Америки — продукты переработки (целлюлозу, бумагу, древесную массу). А вот структура древесного экспорта из России в Китай интересным образом изменилась за последние 10 лет, в том числе благодаря ограничениям на экспорт леса-кругляка, за которые так ратуют активисты.
В 2007 году российское правительство ввело новые тарифы на экспорт необработанной древесины из России: они выросли с 6,5% до 20%, а годом позднее увеличились еще раз — до 25%. В некоторых случаях пошлины на необработанный лес теперь достигают 80%. Рост таможенных сборов, по замыслу российских властей, должен был подтолкнуть поток инвестиций (в первую очередь иностранных) в отечественную деревообрабатывающую промышленность. Также законодатели, разумеется, думали и о пополнении бюджета: пошлины на товарную группу «лесоматериалы необработанные» в зависимости от сорта дерева теперь в большинстве случаев составляют 15 евро за кубометр (но могут доходить и до 100 евро за кубометр).
Увеличение тарифов отразилось на торговле с Китаем уже тогда, хотя 10 лет назад китайскую угрозу российскому лесу не рассматривали как самую страшную (больше переживали за поставки в скандинавские страны). Из-за новых правил объем экспорта российской древесины в Китай после десятилетнего роста впервые стал падать в 2007 году: с $2,7 млрд до $1,9 млрд в 2009 году. Несмотря на снижение объемов поставок из России, общий объем китайского импорта дерева продолжил увеличиваться — российский лес быстро заместили поставки из Новой Зеландии.
Несмотря на новые пошлины, интерес китайского бизнеса к российской древесине не пропал. Леса в России много, да и везти недалеко. Среди российских регионов лидерами по поставкам леса в Китай являются именно граничащие с ним Сибирь и Дальний Восток (в 2016 году их доля в общем объеме лесозаготовок в РФ — 41%). Но после введения драконовских тарифов на лес-кругляк в экспорте России стали преобладать лесоматериалы, все же прошедшие минимальную обработку (сейчас их доля — 62%). В 2017 году на лес-кругляк приходилось всего 35% российских поставок дерева в Китай.
Этот сдвиг в структуре российского экспорта леса неслучаен. Пошлины на вывоз распиленной древесины из России существенно ниже — 10% (от 5 евро за кубометр). Этим и воспользовался китайский бизнес. Вместо того чтобы, как задумывали власти в РФ, инвестировать в глубокую обработку лесоматериалов северного соседа, китайские предприниматели поступили проще: они стали потихоньку перебираться в Россию и открывать собственные лесопилки.
Если в 2008 году в России было зарегистрировано 152 лесопромышленные компании с китайским участием, то сейчас их не менее 564. Чаще всего они не занимаются непосредственно вырубкой леса: они привозят свою технику и специалистов, а на низшие должности нанимают россиян. В итоге экспорт дерева из России в Китай продолжает набирать обороты, но дальше первичной обработки лесоматериалов дело не доходит.
Китайский инвестор и русский эколог
Высокопоставленные чиновники Китая и России тем не менее не теряют надежды совместно развивать деревообрабатывающую промышленность на более сложном уровне. Переговоры о проектах по глубокой обработке леса ведутся уже почти 15 лет, но не всегда приводят к реальным результатам. Один из самых заметных совместных проектов КНР и РФ в лесной индустрии — это Асиновский лесопромышленный парк в Томской области, созданный еще в 2004 году. С 2008 года этим проектом занимается корпорация «РосКитИнвест», принадлежащая Яньтайской зоне технико-экономического освоения и китайской компании AVIC Forestry.
В 2016 году Томские власти объявили, что привлекли в этот проект «нового» инвестора из КНР — Объединенную инвестиционную корпорацию провинции Хубэй, которая также оказалась держателем контрольного пакета акций AVIC Forestry. Объем инвестиций в проект Асиновского ЛПК, как говорится на сайте парка (который, к слову, до сих пор не перевели на китайский язык), превышает 30 млрд рублей, а объем перерабатываемой древесины достигнет в перспективе 4,5 млн кубометров. Некоторые мощности ЛПК уже запущены, а полноценно проект заработает к 2022 году.
Другие российско-китайские проекты в лесопромышленности пока остаются на стадии переговоров или подготовки к строительству: это лесохимический комплекс в Енисейском районе стоимостью $2 млрд, Амурский целлюлозный завод (обещанный объем инвестиций — $1 млрд), а также совместная лесная биржа РФ и КНР. Еще один проект в Томской области, Белоярский лесопромышленный комплекс, обсуждается с 2015 года. Китайские инвесторы из Xinjiang Zhongtai Group и AVIC Forestry (той же, что финансирует Асиновский ЛПК) говорили о желании поскорее начать строительство ЛПК и собирались вложить туда до 50 млрд рублей, но с 2015 года новостей о проекте нет.
Контекст
Panorama: Каким будет мир, где доминирует Китай
Panorama 27.08.2018La Jornada: Россия и Китай не сидят сложа руки
La Jornada 27.08.2018Haqqin: Кто спасет турецкую экономику
Haqqin.az 21.08.2018А вот будущее почти завершенного Амазарского лесопромышленного комплекса, который строится в Забайкальском крае при стопроцентном участии китайских инвесторов, сейчас под вопросом из-за экологических проблем. Проект начали еще в 2005 году при поддержке правительства Читинской области, а в декабре 2017 года даже включили в приоритетную программу развития приграничных территорий Забайкальского края.
Но на завершающем этапе строительства выяснилось, что ЛПК создает серьезную угрозу для экологии региона: необходимого количества леса для переработки в регионе просто нет (объемы лесозаготовки проекта по плану достигнут 2 млн кубометров в год), а плотина на реке Амазар, построенная для обеспечения работы комплекса, перекрывает миграционные пути рыбы и нарушает жизнедеятельность водоема. Экологи стали протестовать еще в 2013 году, а спустя пять лет, во многом из-за поднявшейся шумихи, китайские инвесторы окончательно вышли из проекта, успев вложить в него $360 млн.
Китайская грамота в лесном хозяйстве
Защитники сибирских лесов объясняют интерес китайского бизнеса тем, что в самом Китае вырубка леса запрещена законодательно из-за экологических проблем. Мол, китайцы довели свои леса до полного истощения и теперь принялись за богатства России. Однако это не совсем верно.
Действительно, экстенсивная и масштабная индустриализация в Китае в последние 30-40 лет привела к тому, что многие регионы оказались на грани экологической катастрофы, а возрождение природы буквально из пепла и создание «зеленой цивилизации» — приоритет для социально-экономической политики Пекина в последние годы. Но полного запрета на вырубку лесов в Китае не существует: власти вводят серьезные ограничения на лесозаготовку (даже в зоне искусственных лесопосадок), но при наличии лицензии делать это все-таки можно.
Ограничения меняются в зависимости от региона, особенно жесткие они для естественных лесов. В некоторых местах (например, вокруг крупнейших мегаполисов — Пекина, Шанхая и Тяньцзиня, а также в заповедных территориях Тибета) вырубка природного леса практически полностью запрещена. Больше всего леса можно вырубать в Гуанси-Чжуанском АО. Это один из наименее экономически развитых регионов Китая, которого слабо коснулась индустриализация.
До 2020 года китайские власти разрешают заготовить до 5,08 млрд кубометров леса по всей стране, причем коммерческой вырубке подлежат исключительно искусственные лесопосадки (2,8 млрд кубометров). То есть сейчас китайские власти разрешают вырубать примерно 1 млрд кубометров собственных лесов в год, что в три раза больше пиковых объемов экспорта из России. Но к 2020 году Пекин планирует полностью остановить вырубку естественных лесов и сократить коммерческую лесозаготовку на 20%, что может отразиться и на масштабах экспорта дерева из России.
Что не так с российским регулированием
В 2007 году в России не только повысили пошлины на экспорт леса-кругляка, но и серьезно переработали лесное законодательство. Ответственность за сохранность российских лесов перешла от федеральных к региональным властям В результате местные чиновники готовы подписаться даже под самым сомнительным с экологической точки зрения проектом (как, например, Амазарский ЛПК), лишь бы выполнить KPI по привлечению китайских инвестиций в свой регион.
Новый Лесной кодекс фактически ликвидировал систему государственной лесной охраны, значительно уменьшилось количество профессиональных лесников. Из-за этого ослабла система контроля за лесопользованием: на местах вырубок перестали убирать щепки и опилки, которые повышают риск пожаров (пик пришелся на лето 2010 года, отголоски чувствовались даже в Москве).
Кроме того, растут масштабы нелегальной вырубки лесов. Из-за сокращения финансирования лесники все чаще закрывают глаза на черных лесорубов, чьими услугами нередко пользуются и китайские компании, вызывая особый гнев россиян. Отследить такие противозаконные вырубки (которые нарушают правила лесопользования, что ведет к обезлесиванию территорий и пожарам) практически невозможно — это часто происходит в труднодоступных регионах.
Сюда же добавляется коррупция на таможне. Очень часто незаконно срубленный лес (даже если это дерево из Красной книги) без проблем можно обелить на российской границе: документы можно купить даже на экспорт реликтового сибирского кедра. Но пока возмущение общественности обращено не столько на чиновников, сколько на головы китайских предпринимателей, которые просто используют возможности того бизнес-климата, в котором существуют.
Экологи говорят, что чуть ли не главной проблемой для России является потребительское отношение к лесу, которое закреплено законодательно. В Лесном кодексе, по словам Алексея Ярошенко из «Гринпис Россия», практически не уделяется внимание возобновлению лесных массивов, а к тайге относятся как к «месторождению бревен». Действительно, объемы лесовосстановления в России оставляют желать лучшего. В 2016 году в России работы в этом направлении прошли на территории площадью 0,78 млн гектаров, а в том же Китае площадь новых посадок составила 28 млн гектаров.
Зеленый пояс и китайский путь
Китайцы активно работают в лесной отрасли не только в России. Зная о своей плохой экологической репутации, китайские власти все чаще говорят о необходимости «зеленого развития», особенно в рамках инициативы «Пояса и Пути». Но на деле китайский бизнес ведет себя за рубежом совершенно по-разному: многое зависит от уровня контроля со стороны местных властей. Это очень хорошо прослеживается на примере лесопроизводства.
Российская ситуация схожа с положением дел в странах Африки. Китайцы очень ценят розовое дерево, а мебель из него — признак статуса для растущего среднего класса. Крупнейшие поставщики розового дерева в Китай — Замбия, Конго, Мозамбик, одни из самых бедных и коррумпированных стран даже по-африканским меркам. Китайский бизнес там ведет себя почти так же, как в России: закупщики древесины из КНР стали крупными работодателями, дерево уходит на Восток по дешевке, в необработанном виде, а местные власти получают огромные взятки за то, что закрывают глаза на вырубки лесов без лицензии.
В Африке, как и во многих регионах Сибири, на лесоповалах нет китайских рабочих, предприниматели из КНР нанимают для этого местных жителей. Африканцы, кстати, рады такому сотрудничеству: благодаря бизнесменам из Китая у них есть стабильная работа, которая оплачивается выше рынка, а в городах, тесно связанных с производством древесины, снижается преступность и даже растет уровень образования.
Пока местные власти в странах Африки и в отдельных районах России смотрят сквозь пальцы на нелегальную лесозаготовку на своей территории, в Новой Зеландии работа китайских компаний становится важной темой на региональных выборах. Это притом, что там китайские компании обязаны покупать права на вырубку лесов, которые согласовываются на уровне центральных властей. Расходы на покупку лицензии может потянуть только крупный бизнес, поэтому на территории Новой Зеландии действуют не мелкие фирмы, а крупная China Forest Group Corporation (中国林业集团公司), созданная при непосредственном участии Государственного управления лесного хозяйства КНР (国家林业局).
В CFGP New Zealand на высших должностях работают новозеландцы, и компания активно расширяет программу образовательных грантов для местных с целью развития торговых отношений между Пекином и Веллингтоном. Власти на местах, судя по всему, жестко контролируют китайских инвесторов: например, администрация в регионе Вайрарапа подняла шумиху всего лишь из-за того, что китайский фермер, выкупив участок земли, перекрывает общественный проход в лес вопреки предписаниям новозеландской Комиссии пешей доступности (следит за соблюдением правил природных районов общественного пользования).
Основательная система лицензирования лесопроизводства в Новой Зеландии и контроль даже за мелкими нарушениями правил пользования земельными участками практически исключает возможность возникновения экологических проблем. Также активно проводятся программы лесовосстановления: в Новой Зеландии этим занимаются на правительственном уровне, что уравновешивает масштабную вырубку. Лесное хозяйство — один из приоритетов государства, и китайский бизнес (даже крупные госкорпорации) здесь играет по тем правилам, которые задают местные власти. То же самое он делает и в России.
Путинизм медленно, но верно способствует разорению страны вообще и Сибири с Дальним Востоком в частности. Тайга, легкие нашей планеты, подвергается тотальной вырубке, причем, основной урон здесь наносят не местные жители, которые рубят лес, чтобы выжить, а китайцы, которые при покровительстве чиновников вырубают вековые леса.
18 ноября Serg Высоцкий в своем твиттере опубликовал о том, как китайские компании массово вырубают российский лес. На прикрепленном автором видео четко видно целые завалы чернеющей под открытым небом древесины. Спиленный лес-кругляк гниет под дождями и снегами многокилометровыми горами, и непонятно, зачем его спилили. В то же время, по словам комментатора, местным жителям не могут выделить на собственные нужды даже несколько кубов древесины.
Местные жители сетуют, что Путин разрешил китайцам вырубать сибирский лес.
Кто-то умный у меня спрашивал о геолокации и географической привязке. Так вот, это Томская область г. Асино, Российская Федерация, 2017-й год.
На кадрах, по информации Высоцкого – окрестности города Асино Томской области.
Проблема с незаконной вырубкой лесов Сибири и Дальнего Востока известна давно. Экономическая политика действующей власти привела к тому, что у местных жителей не осталось других средств для выживания, кроме как рубка леса. Чтобы как-то свести концы с концами, люди рубят и продают древесину, и хоть делают они это в смешных, по сравнению с мафией «наверху» масштабах, ответственность несут по полной программе. Так, в 2015-м году сотрудниками ОМВД России по Уватскому району было возбуждено уголовное дело против жителя Тобольского района, без разрешения срубившего 8 деревьев и тем самым якобы нанесшего государству ущерб в размере 13 тыс. рублей. Мужчина понес наказание согласно ч.1 ст. 260 УК РФ.
Вся южная половина Иркутской области представляет почти сплошную лесосеку, даже на космических снимках видны масштабы этих вырубок. Составы с лесом на границе с Китаем
Таких случаев в России немало, и в то время, как сибирякам запрещают рубить лес, единственный для тысяч людей источник дохода, его варварски вырубают китайцы, оставляя на некогда безграничных просторах житницы Сибири многокилометровые проплешины.
Вместе с тем, как пишет « » со ссылкой на главу Министерства природных ресурсов Сергея Донского, вырубка лесов производится противозаконно и наносит российской экономике огромный ущерб. В 2016-м размер убытков впервые превысил 11 миллиардов рублей. По итогам трехлетнего периода совокупный ущерб от несанкционированной вырубки составил 30,8 млрд. руб. По данным МПР, за пределы страны, преимущественно в Китай, было вывезено 4,1 млн. кубометров леса-кругляка высочайшего качества. Основная часть незаконной вырубки, по данным « », приходится на Иркутскую область.
Но против любой ли вырубки настроены власти, или их глаза мозолит лишь то, что вырубают простые люди, не дающие взяток и не предлагающие откатов?
Согласно информации, опубликованной на сайте , в 2016-м РФ снизила стоимость необработанной древесины, тем самым увеличив ее экспорт до 20,7 млн. кубометров в год. Больше всего экспортируемого сырья, а это не менее 60-ти процентов, приходится на КНР. В прошлом году Китай закупил у РФ 12,7 млн. м куб. древесины, что на 8,5 процента больше, чем в 2015-м.
Как пишет интернет-издание « », лес – это наше «зеленое золото». Он, в отличие от нефти и газа, которые рано или поздно закончатся, является богатством неисчерпаемы, правда, неисчерпаемым лишь при условии бережного к нему отношения. На территорию Российской Федерации приходится более 25-ти процентов запасов леса в мире и около 50-ти процентов запаса ценных пород древесины. И вот теперь эти ценнейшие резервы исчерпываются. В угоду Поднебесной, так рьяно пекущейся о восстановлении собственного леса, рубится лес российский – постепенно «лысеет» тайга Дальнего Востока и Сибири. Только за последние 5 лет объем несанкционированной вырубки лесов возрос на 70 процентов, и почти весь лес идет на экспорт в КНР.
По данным « », ссылающегося на природоохранную прокуратуру Амурской области, под вырубку отведено больше 50% лесного фонда, находящегося в собственности государства. Речь идет только о легальной вырубке, масштабы же вырубки нелегальной ничуть не меньше. Как следует из источника, незаконный бизнес приносит теневым структурам более 150-ти миллионов долларов прибыли в год.
Москва относится к сибирякам, как колонизаторы к аборигенам, ни во что не ставя их интересы и откровенно грабя исключительно в целях личной наживы. Вместо того, чтобы запретить экспорт кругляка и наладить экспорт продукции, что повлекло бы многомиллионные вливания в госбюджет, кругляк гонится в Китай, где он перерабатывается и обратно экспортируется в РФ, только уже в виде мебели и прочих изделий.
Как пишет «РИА Новости » со ссылкой на заместителя руководителя Минпромторга В. Евтухова, если ввести квоты на экспорт необработанной древесины и позволить вывозить ее только тем компаниям, которые параллельно занимаются ее глубокой переработкой в пределах РФ, удастся ввести экспорт леса в правовое поле, тем самым сохранив одно из главных богатство Сибири, а также модернизировать существующие деревообрабатывающие предприятия, создать новые мощности и улучшить экономическую ситуацию в данном регионе и во всей стране в целом. Но чиновникам наплевать на страну, куда ближе им собственные карманы, которые от «лесных махинаций» толстеют не по дням, а по часам.
Русский Монитор уже писал о том, что в конце 2015 года, Путин, подписавший скандальный закон “О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации”, позволил иностранным (читай китайским) компаниям, работающим в Сибири, без квот и разрешений со стороны Миграционной службы РФ завозить в Россию трудовых мигранто в. Сама идея создания пресловутых ТОРов была вброшена в публичное пространство в мае 2014 года, на встрече Путина с вице-премьером правительства Китая Ли Юаньчао (он возглавлял делегацию своей страны на Санкт-Петербургском экономическом форуме). Тогда многие обратили на его двусмысленное заявление, сделанное им на второй день форума, что, мол, «…у России много пустой земли, а Китайцы самый трудолюбивый народ в мире. Давайте же объединим эти факторы ко всеобщей выгоде».
Татьяна Алексеева
